Варяги на Руси: что они здесь делали. Прибытие на русь варяжских князей Первый князь варяг на руси был кто

О деятельности полусказочного Рюрика (по-древнескандинавски Hroerekr) в Новгороде почти не сохранилось преданий. Рассказывали, что он первоначально жил не в Новгороде, а в Ладоге, на устье р. Волхов, в Новгород же перешел после смерти братьев. Правление его возбуждало будто бы неудовольствие и вызвало даже мятеж под предводительством какого-то Вадима Храброго; но Рюрик убил Вадима и одолел восставших. Недовольные им бежали в Киев, где сидели уже варяжские дружинники Аскольд и Дир, оставившие дружину Рюрика и основавшие в Киеве свое княжество. Трудно, конечно, сказать, насколько справедливы все эти предания.

По смерти Рюрика (879) княжить в Новгороде стал его родственник Олег (по-древнескандинавски Helgi). Он пользовался властью как опекун малолетнего сына Рюрикова Игоря (по-древнескандинавски Ingvarr). Олег не остался в Новгороде: вместе с Игорем он двинулся на юг, по великому пути «из варяг в греки», покорил на Днепре Смоленск и Любеч и подошел к Киеву. Обманом он захватил здесь и погубил Аскольда и Дира на том основании, что они «не князья и не княжеского рода», между тем как сам он князь, а Игорь - Рюриков княжич. Заняв Киев, Олег основался в нем и сделал его столицею своего княжества, говоря, что Киев будет «матерью городов русских». Так удалось Олегу объединить в своих руках все главнейшие города по великому водному пути. Это и была его первая цель. Из Киева он продолжал свою объединительную деятельность: ходил на древлян, затем на северян и покорил их, далее подчинил себе радимичей. Под его рукою собралися, таким образом, все главнейшие племена русских славян, кроме окраинных, и все важнейшие русские города. Киев стал средоточием большого государства и освободил русские племена от хазарской зависимости. Сбросив хазарское иго, Олег старался укрепить свою страну крепостями со стороны восточных кочевников (как хазар, так и печенегов) и строил города по границе степи.

Но объединением славян Олег не ограничился. По примеру своих киевских предшественников, Аскольда и Дира, сделавших набеги на Византию, Олег задумал поход на греков. С большим войском «на конях и на кораблях» подошел он к Константинополю (907), опустошил его окрестности и осадил город. Греки завели переговоры, дали Олегу «дань», то есть откупились от разорения, и заключили с Русью договор, вторично подтвержденный в 912 г. Удача Олега произвела глубокое впечатление на Руси: Олега воспевали в песнях, и его подвиги изукрасили сказочными чертами. Из песен летописец занес в свою летопись рассказ о том, как Олег поставил свои суда на колеса и посуху на парусах «через поля» пошел к Царюграду. Из песни же, конечно, взята в летопись подробность о том, что Олег, «показуя победу», повесил свой щит в вратах Царяграда. Олегу дали прозвание «вещего» (мудрого, знающего то, что другим не дано знать). Деятельность Олега в самом деле имела исключительное значение: Олег создал из разобщенных городов и племен большое государство, вывел славян из подчинения хазарам и устроил путем договоров правильные торговые сношения Руси с Византией ; словом, он был создателем русско-славянской независимости и силы.

По смерти Олега (912) вступил во власть Игорь , по-видимому, не имевший таланта воина и правителя. Он сделал два набега в греческие владения: на Малую Азию и на Константинополь. В первый раз он понес жестокое поражение в морском бою, в котором греки применили особые суда с огнем и пускали «трубами огнь на лодьи русские». Во второй раз Игорь не дошел до Царяграда и помирился с греками на условиях, изложенных в договоре 945 г. Этот договор считается менее выгодным для Руси, чем договоры Олега. В походе Игоря против греков принимали участие и печенеги (§2), впервые при Игоре напавшие на Русскую землю, а затем помирившиеся с Игорем. Игорь окончил жизнь свою печально: он погиб в стране древлян, с которых хотел собрать двойную дань. Его смерть, сватовство древлянского князя Мала, желавшего взять за себя вдову Игоря Ольгу, и месть Ольги древлянам за смерть мужа составляют предмет поэтического предания, подробно рассказанного в летописи.

Поход князя Игоря на Константинополь в 941 г. Миниатюра из Радзивилловской летописи

Ольга (по-древнескандинавски и по-гречески Helga) осталась после Игоря с малолетним сыном Святославом и взяла на себя правление княжеством. По древнему славянскому обычаю, вдовы пользовались гражданскою самостоятельностью и полноправием, и вообще положение женщины у славян было лучше, чем у других европейских народов. Поэтому нет ничего удивительного в том, что княгиня Ольга стала правительницею. Отношение к ней летописца - самое сочувственное: он считает ее «мудрейши всех человек» и приписывает ей большие заботы об устроении земли. Объезжая свои владения, она везде устанавливала порядок и везде оставляла по себе добрую память. Главным же ее делом было принятие христианской веры и благочестивое путешествие в Царьград (957). По рассказу летописи, Ольгу крестили «царь с патриархом» в Цареграде, хотя вероятнее, что она крестилась дома, на Руси, ранее своей поездки в Грецию. Император Константин Багрянородный, с честью принявший Ольгу в своем дворце и описавший ее прием (в сочинении «Об обрядах Византийского двора»), повествует о русской княгине сдержанно и спокойно. Предание же, сложившееся на Руси о путешествии княгини, рассказывает, что император был поражен красотою и умом Ольги настолько, что даже хотел на ней жениться; однако Ольга уклонилась от этой чести. Она держала себя почтительно по отношению к патриарху, но вполне независимо по отношению к императору. Летописец даже уверен, что ей удалось дважды перехитрить императора: во-первых, она ловко сумела отказаться от его сватовства, а во-вторых, она отказала ему в дани или дарах, на которые он будто бы легковерно рассчитывал. Таково было наивное предание, усвоившее Ольге исключительную мудрость и хитрость. С торжеством христианства на Руси память княгини Ольги, во святом крещении Елены, стала почитаться православною церковью и княгиня Ольга была причтена к лику святых.

Княгиня Ольга. Крещение. Первая часть трилогии "Святая Русь" С. Кириллова, 1993

Сын Ольги Святослав носил уже славянское имя, но нравом был типичный варяг-воин и дружинник. Едва успел он возмужать, как составил себе большую и храбрую дружину и с нею стал искать себе славы и добычи. Он рано вышел из-под влияния матери, «гневался на мать», когда она убеждала его креститься. «Как мне одному переменить веру? Дружина начнет смеяться надо мною», - говорил он. С дружиною он сжился крепко, вел с нею суровую походную жизнь и поэтому двигался необыкновенно легко: «легко ходя, аки пардус (барс)», по выражению летописи.

Еще при жизни матери, оставив на попечении Ольги Киевское княжество, Святослав совершил свои первые блестящие походы. Он пошел на Оку и подчинил вятичей, которые тогда платили дань хазарам; затем обратился на хазар и разгромил Хазарское царство , взяв главные города хазар (Саркел и Итиль). Заодно Святослав победил племена ясов и касогов (черкесов) на р. Кубани и овладел местностью у Азовского моря под названием Таматарха (позднее Тмутаракань, а теперь Тамань). Наконец, Святослав, проникнув на Волгу, разорил землю камских болгар и взял их город Болгар. Словом, Святослав победил и разорил всех восточных соседей Руси, входивших в состав Хазарской державы. Главною силою в Черноморье становилась теперь Русь. Но падение Хазарского государства усиливало кочевых печенегов. В их распоряжение попадали теперь все южнорусские степи, занятые раньше хазарами; и самой Руси скоро пришлось испытать большие беды от этих кочевников.

Возвратясь в Киев после своих завоеваний на востоке, Святослав получил приглашение от греков помочь Византии в ее борьбе с дунайскими болгарами. Собрав большую рать, он завоевал Болгарию и остался там жить в г. Переяславце на Дунае, так как считал Болгарию своею собственностью. «Хочу жить в Переяславце Дунайском, - говорил он, - там - середина моей земли, там собираются всякие блага: от греков золото, ткани, вина и плоды, от чехов и угров - серебро и кони, из Руси - меха, воск и мед и рабы». Но ему пришлось на время вернуться из Болгарии в Киев, потому что на Русь в его отсутствие напали печенеги и осадили Киев. Киевляне с княгинею Ольгою и детьми Святослава едва отсиделись от грозного врага и послали к Святославу с упреками и с просьбою о помощи. Святослав пришел и прогнал печенегов в степь, но в Киеве не остался. Умиравшая Ольга просила его подождать на Руси до ее кончины. Он исполнил ее желание; но, похоронив мать, сейчас же ушел в Болгарию, оставив князьями на Руси своих сыновей. Однако греки не желали допустить господства русских над болгарами и потребовали удаления Святослава назад в Русь. Святослав отказался покинуть берега Дуная. Началась война, и византийский император Иоанн Цимисхий одолел Святослава. После ряда тяжелых усилий он запер русских в крепости Дористоле (теперь Силистрия) и вынудил Святослава заключить мир и очистить Болгарию. Войско Святослава, истомленное войною, на пути домой было захвачено в Днепровских порогах печенегами и рассеяно, а сам Святослав убит (972). Так печенеги довершили поражение русского князя, начатое греками.

Памятник князю Святославу в Запорожье

После смерти Святослава на Руси между его сыновьями (Ярополком, Олегом и Владимиром) произошли кровавые междоусобия, в которых погибли братья князя Владимира, и он остался единодержавным государем. Потрясенное усобицами, Киевское княжество являло признаки внутреннего разложения, и Владимиру пришлось потратить много сил, чтобы усмирить варягов, служивших у него, и подчинить отложившиеся племена (вятичей, радимичей). Пошатнулось после неудач Святослава и внешнее могущество Руси. Владимир вел много войн с разными соседями за пограничные волости; воевал также с волжскими болгарами. Втянулся он и в войну с греками, в результате которой принял христианство по греческому обряду. Этим важнейшим событием окончился первый период власти варяжской династии на Руси.

Вот уже более 200 лет прошло с того момента, когда Николай Михайлович Карамзин научил нас начинать историю государства Российского с 862 г. Он писал об этом с убеждением, будто летописание Нестора «мы решительно ни опровергнуть, ни исправить не можем, как и заменить его другим вернейшим». Н.М. Карамзин представил эпоху зарождения русской государственности столь красочно, что и сегодня в разных вариациях то давнее время рисуется во многих исторических изданиях его словами.

В подспорье к своим выводам Н.М. Карамзин брал «новейшие летописи» XVI в. - Степенную книгу, Троицкую и Радзивиловскую летописи и многие другие. А так же Исландские повести, историю Тацита, жившего в первом веке нашей эры, греческие писания и проч.

«Летописание Нестора» это начальная часть Лаврентьевской летописи, дошедшей до нас в редакции 1377 г. Именно она и сегодня является одним из древнейших письменных источников, где подробно описывается откуда пошла Русская земля. На эту летопись указывается, когда у кого-то возникают сомнения в подлинности устных легенд и сказаний, бытовавших с давних времен. На эту летопись ссылаются всегда одной фразой: «так написано в летописи», если кто-то пытается возразить по поводу правдивости отдельных фраз, призвать к разумному прочтению с более критическим взглядом статьи с явными оговорками, с патриотичным настроем там, где русский летописец говорит о величие Руси.

Нельзя сказать, что о летописи написано мало. Наоборот, ей посвящено множество исследовательских работ, монографий, рефератов, литературных сочинений. Только вот в них все сообщения летописи воспринимаются за установленный исторический факт, за нечто неоспоримое, непреложное. И окрик «так написано в летописи!» становится громче, если это касается так называемой норманской теории происхождения русского государства. То есть, любая дискуссия допускается только в рамках признания варягов завоевателями Руси в середине IX в., а варяга Рюрика родоначальником первой русской правящей династии. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть на сайт всезнающей Википедии. Материалов на эту тему предостаточно и в печатных изданиях - и все с одной целью, чтобы ни у кого не возникало никаких сомнений в подлинности написанного в летописи. Однако, чем больше их читаешь, тем больше возникает подозрений в искренности их авторов, в преднамеренности и надуманности сказанного. Всегда присутствует осадок какой-то заданности. Складывается ощущение будто тебя хотят убедить прежде, чем ты начнешь сомневаться. Тебе претит и оскорбляет достоинство, а тебе внушают: нет, в том нет ничего зазорного. Подспудно создается ощущение того, что здесь что-то не так.

Интерес к Лаврентьевской летописи и варяжской теме сегодня усиливается еще и по причине известных событий на Украине. Идеологическая возня вокруг понятия «Киевская Русь» для украинских националистов приобретает особое значение. В одних устах Киев и Русь это уже два разных государства. В других - Киевская Русь и есть настоящая славянская Русь, тогда как Новгородская и затем Московская представляют собой смешение славян, варягов и финно-угров. По их утверждениям крови русской у «москалей» не осталось. Обращаясь к Лаврентьевской летописи, хотели бы мы того или нет, но эта червоточина где-то застревает в мозгу и хочется понять в каком месте зарыта истина.

Прежде чем непосредственно обратиться к летописанию, необходимо сделать небольшие отступления. Сказать немного о самой Лаврентьевской летописи и напомнить версию варяжского пришествия на Русь в изложении Н.М. Карамзина. Начнем с последнего.

По мнению Н.М. Карамзина летописец правдиво пересказывает древние предания. По ним мы узнаем о быте наших предков, их традициям, верованиям, торговым отношениям с соседями. Величию счастья введения монархической власти, пишет Н.М.Карамзин, мы обязаны варягам - норманнам со Скандинавии. Они были образованнее славян, тогда как последние, заключенные в диких пределах севера, жили в варварстве: имели жестокие обычаи, поклонялись идолам, приносили людей в жертву языческим богам. Если св. Колумбан, пишет Н.М. Карамзин, в 613 г. обратил многих немецких язычников в истинную веру христианскую, то из земель славянских он возвратился без успеха, устрашенный их дикостью. Слабые и разделенные на малые области славяне не могли объединить наше отечество. Несторовы варяги обитали в королевстве Шведском. Финны их называли россами, ротсами, роутсами. Эти смелые и храбрые завоеватели в 859 г. наложили дань на чудь, словен ильменских, кривичей, мерю. А через два года бояре словенские возмутили народ легкомысленный, вооружили и выгнали норманнов. Но распрями обратили свободу в несчастье, ввергли отечество в бездну междоусобия. И только, утвердив дружественную связь, словене новгородские и кривичи с финскими племенами весью и чудью смогли договориться. Они отправили за море посольство к варягам-руси. И сказали им: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: идите княжить и владеть нами». И избрались три брата, окруженные многочисленною скандинавскою дружиною, готовой утверждать мечом права избранных государей, - Рюрик, Синеус и Трувор. Так в 862 г. сии честолюбивые братья оставили свое отечество навсегда и прибыли в Новгород. Некоторые предания говорят, будто варяги притесняли славян и вскоре они вознегодовали на рабство, привыкшие к вольности от безначалия. Но эти древние сказания Нестора кажется одной догадкою и вымыслом. Вскоре Трувор и Синеус умерли и Рюрик стал властвовать один. И было у него двое единоземцев именем Аскольд и Дир. Отпросились они в Константинополь искать счастья. По дороге увидели городок маленький. Сей город был Киев. И завладели Аскольд и Дир Киевом, призвали к себе многих варягов и стали властвовать. Так варяги основали две самодержавные области в России: Рюрик на севере, Асколь и Дир на юге. И только после смерти Рюрика в 879 г. его родич, а значит варяг, Олег смог объединить эти две области древней Руси. Случилось это в 882 г. Тогда Киев объявлен был матерью городов русских. Тот родич Олег стал править по малолетству Игоря - сына варяга Рюрика, ибо, как сказано в летописи Несторовой, был в тот год Игорь еще очень мал. Но правил Олег долго: целых 33 года. Олег, властолюбивый, окруженный блеском побед, обагренный кровью невинных князей варяжских Аскольда и Дира, приучил и Игоря к повиновению. Так что тот не дерзал и требовать своего наследия. В 903 г. избрал для него супругу, славную своими женскими прелестями и благонравием, Ольгу. Как сказано в новейших (!) исторических книгах простого варяжского роду из Пскова. Умер Олег Вещий согласно легенде от коня своего в 912 г.

Такова в общих чертах концепция образования монархического строя в древней Руси. И заслуга в этом принадлежит варягам и лично Рюрику, делает вывод Н.М. Карамзин. В 1862 г. в Новгороде торжественно отмечают тысячелетие Руси, воздвигают монумент, посвященный этому историческому событию. На первом плане одного из сюжетов памятника Рюрик держит щит с выгравированными буквами SТО, обозначающими 6730 г. от сотворения мира или 862 г. от Рождества Христова. Так официально варяги утверждаются в русской истории.

Теперь прочитаем известные на сегодня сведения о Лаврентьевской летописи. Первое, наряду с Лаврентьевской называются еще два схожих списка летописей - Радзивиловская и Московско-Академическая и менее схожих, т. е. с большим допуском неточностей и расхождений списки Ипатьевской и Хлебниковский. Второе, переписана Лаврентьевская летопись двумя писцами с незначительным участием третьего. В концовке по преимуществу известий о Владимиро-Суздальской земле делается вывод, что переписана летопись в Суздале или Нижнем Новгороде. Леврентий добросовестно переписал то, что было до него написано игуменом Силивестром до 96 листа. Третье, филологи в свою очередь заявляют, что языковая личность автора трудно уловима, так как дошедшие до нас летописи сохранились в редакции XIV – XV вв. В них встречаются лексические и смысловые изменения, смешение церковнославянского (или, по А.А. Шахматову, древнеболгарского) и древнерусского языков. Этим объясняется разнобой использования грамматических систем в построении предложений, например: сице бо ся звахуть ти варязи Русь, яко се друзии зовутся Свеи. Но в то же время их выводы легко вписываются в ту же самую варяжскую схему - не отступают и не рассматривают подлинность написания самой легенды.

Теперь же посмотрим в летопись. Начнем с того, откуда взялся в нашей историографии 862 г.? В Несторовой летописи его нет! Н.М Карамзин ссылается на «новейшие» летописи, т. е. другие списки с Лаврентьевской летописи. Но можно ли их считать источниками? Средневековые переписчики поступали точно также, как и последующие, когда что-то не понимали, старались объяснить все по своему. На последнем листе Лаврентьевской летописи переписчик сознается: «Извините, отцы и братья, если где что не так описал или переписал. Чтите исправления и не кляните, ибо книги те ветхие, а умом молодым не до всего дошел». По этому же принципу в летописи XVI в. пропущенный 862 г. и вписывается. Но это же летописи шестнадцатого века, а не двенадцатого. Сознательно или не сознательно летописец пропустил 862 г., но факт остается фактом: его там нет. Кроме того, латинская S в буквенном обозначении лет, которая выгравирована на памятнике, встречается в летописи только на 42-44 листах. Во всех остальных случаях использовалась кириллическая прописная Г, зеркально отражающая латинскую букву. Может быть в это вкладывался какой-то смысл? Близость к западной культуре, например? Но и этом случае налицо искажение видения нашей истории.

И далее. Если последний летописец называет себя «мнихом» Лаврентием, переписавшим летопись по велению Суздальского князя Дмитрия Константиновича и с благословения епископа «Суждальского, Новгородьского и Городьского» Дионисия, то почему он не знает точного названия соседнего города Мурома? Он у него пишется то без последней буквы, то с мягким знаком - Муро (Муроский), Муромь (Муромьский). Хотя и «родные» города он называет неправильно: Суждаль, Новгородь, Городьск. Воникает вопрос: может переписчик не местный? Почему чудным образом у него из некоторых слов начинают выпадать буквы? Из слова князь буква з (кня), из слова брат - т (бра). Даже из такого привычного для него слова как крест буква с (крет). И это ни коим образом не связано с употреблением некоторых слов в качестве сокращения без гласных букв. Закрадывается мысль: может переписчик не русский? А уж имена князя Олега и княгини Ольги у него как только не пишутся: и через латинское W, и через кириллическое В - Wльзя, Wльга, Вольга, Волга; Wлег, Wльг, Wльгови. И еще множество вопросов. Ну, например, почему все великие князья во второй половине летописи становятся Гюргями? Как бы он их не называл по именам в конечном итоге они у него все равно Гюрги, Юрги. Откуда взялись Рюриковичи в 1086 г., хотя до этого о них не было сказано ни слова? И куда они опять пропадают на 100 лет? Для чего летописец невообразимым образом соединяет две династические ветви одной несуразной фразой: «Юрги ожени сына своего старейшего Всеволода Володимерною Рюриковича»?

Конечно, наиболее значимы для нас первые листы летописи, где приводится легенда о варягах. И здесь то же много вопросов. Почему на листах 11-19 текст разлинован на 31 строку, а на листах 1-10 на 32 строки. Откуда на 4 листе в 16 строке взялось слово которым? Во всех остальных случаях в качестве относительного местоимения используется иже, яже, юже. Почему буква в, обозначающая номер тетради, проставлена на 10 листе? Считается, что предыдущие шесть листов утрачены. Но почему тогда на восьмом листе отсутствует номерная буква а? Почему «на короткой дистанции» в четыре листа просматриваются три системы морфологического образования глагольных форм? Например, глагол быть прошедшего времени единственного числа пишется то с суффиксом х, то с суффиксом ш, а то с суффиксом ст: «бяху мужи мудри», «перевоз бяше тогда», «и бяста у него два мужа». Только ли смешением языков или лингвистической заменой это можно объяснить? Почему только на этих листах встречаются большие рисованные киноварью буквы, какие-то символы, метки и проч. Все это отличает текст первых девяти листов, так сказать по формальным признакам.

Теперь обратимся к содержательной стороне летописи. Попробуем смоделировать ситуацию с исключением из текста варягов и Рюрика. (Напомню, легенда о призвании варягов появляется в летописи на 7 листе.) Так вот, на 6 оборотном листе приводится хронология княжения русских князей от первого до Ярослава Мудрого. Читаем: «В год 6360 (852), индикта 15, когда начал царствовать Михаил, стала прозываться Русская земля... А от первого года царствования Михаила до первого года княжения Олега, русского князя, 29 лет, а от первого года княжения Олега, потому что он сел в Киеве, до первого года княжения Игоря 31 год, а от первого года княжения Игоря до первого года Святослава 13 лет...» и т. д. Получается, следующая статья должна начинаться с 882 г., т.е. с легенды об образовании городка Киева тремя братьями Кием, Щеком и Хоревом и вокняжением Олега в Киеве.

Что интересно: при таком подходе меняется сама идея о начале Руси.

Если по версии Н.М. Карамзина главное в начальной части летописи установление монархии в лице варяга Рюрика, основание династии Рюриковичей, то по другой версии, надо думать по замыслу монаха Нестора, главное - это духовные истоки Руси, выбор правильной веры.

В летописи это выглядит следующим образом. «Каждый народ имеет либо письменный закон, либо обычай, который люди, не знающие закона, принимают как предание отцов». Такой закон есть у полян. Летописец далее последовательно передает с осуждением обычаи племен других народов и соседних славянских племен, и каждый раз повторяет: «Мы же, христиане всех стран, где веруют во святую Троицу и в единое крещение и исповедуют единую веру, имеем единый закон, поскольку мы крестились во Христа и во Христа облеклись». Мы, славяне, и одно из их племен - поляне, живущие на горах Днепровских, народ свободолюбивый, имеющий связи со многими соседними странами, получили благодать Божию от святого Андрея. «И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божия, будет великий город, и воздвигнет Бог много церквей». И взошел на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев...» Поляне были притесняемые болгарами и древлянами, но ни кем иным. Однажды, приводится сказание, хазары потребовали от них дани. Поляне поднесли им меч. Посмотрели хазары и огорчились: имеют поляне оружие обоюдоострое, «станут они когда-нибудь собирать дань и с нас, и с иных земель». Эти строки записаны в летописи на 6 листе. А уже на следующем листе славяне ни с того, ни с сего оказываются плательщиками дани и варягам, и хазарам. Кроме того, на этих первых листах нет ни одного намека на дикость и варваризм славян, какими их представляет в своей «Истории» Н.М. Карамзин. Тем более не описывается каких-то усобиц, вражды, борьбы за княжеский стол. Идея летописца по этим первым страницам летописи - показать исповедание единой веры, а не пришествие варягов. То, что земля Киевская - мать Руси - благословенна, что апостол Андрей облек полян в истинную христианскую веру с правильными законами.

Какие выводы напрашиваются? В Лаврентьевской летописи приводятся две хронологические схемы княжения от первого князя до Ярослава Мудрого: от Олега и от Рюрика. По первой перечисляются все князья с точным указанием годов княжения в прямой и обратной последовательности. Русич Олег называется первым князем с местом княжения в Киеве. Рюрика в этом списке нет. По второй, Рюрик появляется до Олега и в Новгороде, смещая все остальные даты княжения, предложенные по первой версии. Адаптируя легенду к тексту основной летописи, переписчики каждый раз добавляли свое понимание, свое объяснение тех или иных версий древних легенд. Причем, дотошно разбирая в одном месте что-то нужное для подкрепления варяжской легенды, не обращали внимания в другом месте на нелепые несоответствия. Так, исходя из записей по «новейшим» летописям (в Лаврентьевской летописи об этом не говорится) Н.М.Карамзин женит Игоря на Ольге в 903 г. А в статье 955 г. Ольга идет в Греки. Встречается с царем Цимисхием. Тот дивится ее красоте и разуму. Говорит: «Хощю тя пояти собе жене». Легенда легендой. Но за детали все равно неловко. Если добавить к этой дате лет 17 от ее замужества, то получается, что на тот момент ей было уже более 70 лет. Или взять другие «новейшие» летописи, где вдруг у Рюрика обнаруживается жена именем Ефанда. Ну и т. д.

Что здесь можно сказать? Хронология княжения от Олега, которая приводится на 6 листе, имеет равное право на существование как и легенда о призвании варягов. Но почему-то на нее никто не обращает внимания? Ни в одном материале норманистов она не цитируется. У Н.М. Карамзина вообще не рассматривается. Это наталкивает на мысль о направленной избирательности сторонников норманизма темы варягов в угоду определенным интересам.

Между тем именно она является ключевой и, возможно, действительно сохранившейся от первого сказителя не тронутой переписчиками. И здесь уже от нас зависит какаю из них признавать правильной. Н.М. Карамзин исходил из идеи сохранения единства Руси установлением монархии. Но он же сам себе и противоречил. Возвеличивая варягов, признавая легенду о варягах, он создал другую легенду - о двух центрах древней Руси. И она не только не историчная, но и вредная не меньше первой.

Если же судить о правке Лаврентьевской летописи под варягов, то уже по формальным признакам, о которых говорилось выше, можно сделать вывод: легенда о варягах вставлена в летопись гораздо позднее XII в. Потом она оказалась выгодна, искусственно поддерживалась. Для этого были свои мотивы. Все-таки в нашу русскую историю во все времена пытались вмешиваться. Переписыванием учебников истории и сегодня занимаются целые институты зарубежных советологов. А летопись по большому счету тот же учебник истории, только средневековый. Но это уже отдельная тема.

В заключении хочется сказать: сегодня складывается уникальная ситуация, когда на волне здоровых патриотических настроений, можно не предвзято разобраться в истоках нашей начальной Руси. Но начинать надо не с самоуничижения, а с того, как говорил Ломоносов, где остальные народы себе чести и славы ищут. Наконец, с восстановления исторической правды.

Вещий Олег вошел в историю как победитель Царьграда, прибивший свой щит к одним из ворот города.

Вопрос о том, кто в истории первый князь Древней Руси, до сих пор актуален. Все потому, что отношение к данной теме у историков разные. Некоторые считают, что ответы нужно искать «Повести временных лет», которая принадлежит перу известного летописца. Другие же говорят, что сведения, описанные в этой рукописи, не могут считаться стопроцентно достоверными и их нужно перепроверять и не прекращать исследований. В данной статье мы приведем множество различных фактов и предположений по поводу этого вопроса.

Предыстория

О стране русов появились первые свидетельства в первой трети 9-го века. Так, например, в летописях 839 года можно найти информацию о послах кагана народа рос, которые прибыли сначала в Византию, город Константинополь, а оттуда отправились к франкскому императору Людовику Благочестивому. Именно в этом году впервые в исторических письменах встречается этноним "Русь". Однако в “Повести временных лет” первый поход русичей к берегам Босфора датируется 866 годом, что, по мнению некоторых ученых, ошибочная дата.

Междоусобица

Есть информация, что уже в 862 году славянские и финно-угорские племена стали вести между собой междоусобные войны. Об этом в “Повести” пишется: «Встал род на род». Однако никто из них не мог одержать верх над другими. Но простой люд страдал, погибали невинные женщины и дети, и, естественно, встал вопрос о том, как прекратить эту бессмысленную войну. И вот именно тогда словени, или славяне, подумали, что этот вопрос может решить только иноземный владыка. Они собрали посольство и отправили его к варягам, которые жили на берегах Балтийского моря, которое в те времена называлось Варяжским. Пришли они в эти земли и обратились к местным князьям с такой речью: «Земля наша огромная и обильная, но нет в ней порядка. Мы просим вас прийти на нашу землю, установить порядок и владеть нами”. Трое из варяг - братья Рюрик, Синеус и Трувор, которые назывались руссами, или росами, - воспользовались приглашением славянских делегатов и отправились на их землю. Среди них был будущий первый князь на Руси. Около двух лет братья старались адаптироваться к новым условиям, им то приходилось воевать, то наказывать за неповиновение, то за дружеским столом сидеть и хлеб делить. Рюрик княжил в Новгороде, Синеус правил Белоозере, а Трувор господствовал в Изборске. Кто-то из местных был рад их приезду, а кто-то - против. Через два года двое из братьев - Трувор и Синеус - умерли. Таким образом, первым князем-варягом на Руси был именно Рюрик. Он стал в одиночку княжить на всей огромной земле, заселенной славянскими племенами. И поскольку он и его братья звались русами, то земля вскоре стала называться Русью.

Хазары и варяги - враги и спасатели

Согласно другой версии, призыв варяг на землю восточных славян был обусловлен не междоусобицей, а натисками хазар. Их набеги стали невыносимыми для местных жителей, и они решили найти свое спасение у варягов. Рюрик - первый князь на Руси, - приехав с братьями, побил хазар, и стал княжить. Столицей вновь образовавшегося государства стал город Новгород. Есть также версия, что эти трое братьев - младшие сыновья знатного рода. Согласно европейскому обычаю, наследство получл только старший брат, а остальные оставались ни с чем. Вот почему Рюрик и его братьев решили воспользоваться приглашением славян.

Поход на Константинополь

В том же 862 году пришедшие с братьями варяги жаждали двинуться к Средиземному морю, к ним присоединились и дружинники Рюрика, который является первым князем-варягом на Руси. Был среди них Дир, а также его друг и соратник Аскольд. Они решили направиться в Константинополь и установить торговый путь из “варяг в греки”. Для этого князь подчинил себе Киев. Так говорится в “Повести”. А вот согласно Никоновской и Новгородской летописи, Аскольд и Дир не имели к Рюрику никакого отношения. Есть даже версия, что эти два дружинника - потомки Кия - легендарного князя днепровских полян. Он же и является основателем Киева.

Игорь и Олег

В Новгороде у князя Рюрика родился сын Игорь. Когда в 879 году он ушел из жизни, его мальчик был еще совсем ребенком, и поэтому княжение было передано Олегу, он же стал регентом Игоря. Некоторые ученые-историки считают, что в этом вопросе было не все так просто, и власть в Новгороде была узурпирована Олегом. Даже когда Игорь вырос, он не желал передавать ему бразды правления. Одним словом, когда первый князь на Руси Рюрик умер, то его место занял Олег.

Псевдокорни Рюрика

Некоторые ученые считают, что варяги - немецкие, датские, шведские, финские или даже норвежские племена. А автор “Повести временных лет” имел в виду, что Рюрик и его народ жили на землях, расположенных на юге от Варяжского, то есть Балтийского моря, в районе, который расположен ближе к Ангельну и Гольштейну. На современной карте эти земли находятся в северной части Германии. Можно ли отсюда сделать вывод, что первый князь на Руси Рюрик имеет немецкое происхождение? Думаем, что нет, и народности, которые обитали здесь, намного ближе к русским, нежели к немцам. Кстати, среди них встречаются такие имена, как Руссы, или Варины и т. д. Некоторые европейские исследователи считают, что у Рюрика могут быть шведские корни. Однако русские ученые видят за этой версией политический смысл и полностью отрицают ее. Во время Ливонской войны между Швецией и Россией Иван Грозный предположил, что в жилах шведского короля Юхана Третьего не течет голубая кровь, а тот напомнил русскому царю о том, что Рюрик - первый Великий князь Руси - варяг и имеет шведские корни. А вот в 1-й половине 18-го века петербуржские академики, имеющие немецкие корни, высказались за версию немецкого происхождения Рюрика и его братьев. Эту теорию стали называть норманской, однако Ломоносов, изучив данный вопрос, пришел к заключению, что она не соответствует истине и не имеет никаких исторических реалий. Да и согласно “Повести” четко видно, что варяги и шведы, варяги и норманы - разные племена.

Олег - первый русский князь на Руси

В 882 году хорошо известный нам по поэме Вещий Олег - регент князя Игоря, сына Рюрика - собрал дружину и направился из Новгорода на юг. По пути он захватил Любеч и Смоленск и установил в этих городах свою власть. Дружина Олега состояла из варягов и племен чуди, мери, словен и кривичи. Они направились в сторону Киева и захватили его, убив при этом бывших дружинников Рюрика - Аскольда и Дира, правивших этим городом. После этого Киев был объявлен столицей государства Олегова, а подвластные новгородской земле племена должны были платить ему дань. Олег начал строительство крепостей вокруг своей столицы. Об этом событии есть свидетельство летописца, согласно которому, Олег - первый князь Киевской Руси - посредством силы и оружия распространил свою власть на землях северян и древлян, а племя радимичей приняло его условия без борьбы, предпочитая платить дань Олегу, а не хазарам. А те, в свою очередь, начали против них экономическую блокаду, перекрыв путь русских купцов через их земли.

Поход на Византию

В начале 10-го века русские дружины под предводительством князя Олега совершили победоносный поход на Византию. В результате этого были заключены письменные договоры о льготных условиях торговли для купцов из Киевской Руси. Историки считают, что успех войска Олега можно объяснить тем, что ему удалось сплотить силы всех племен, населяющих молодое Древнерусского государство, этим укрепив его государственность. Олег, который имел титул Великого князя, правил Русью более 30 лет. После него на престол взошел сын Рюрика - князь Игорь. Это произошло в 912 году (год смерти Олега). Историки спорят, кто же из них - Олег или Игорь - первый Великий князь всея Руси. Первый может быть назван таковым по заслугам, а второй - по происхождению, поскольку именно он является сыном основателя государства Русского.

Князь Игорь

Сын Рюрика после того, как возглавил государство, совершил 2 военных похода на Византию. Изначально он затеял военную кампанию против Хазарии, куда его вовлекла Византия. Однако там его постигло поражение, после чего войско Игоря повернуло оружие против Византии. Однако болгары успели предупредить своих союзников-греков, что десятитысячное войско князя Игоря надвигается на Константинополь. Тем не менее русский флот успел разграбить Вифинию, Гераклею, Пафлагонию, Никомидию и Понтийскую, однако был разбит. После этого великий князь, бросив тех, кто уцелел во Фракии, с приближенными на нескольких ладьях бежал в свою столицу. Позже до него дошла весть, что оставленных им во Фракии воинов доставили в Константинополь и казнили. Из Киева он послал своим союзникам, варягам, приглашение присоединиться к нему и совершить новый поход в Византию, который он осуществил в 944 году. В войско Игоря входили поляне, кривичи, словены, тиверцы, варяги и печенеги. Они достигли Дуная, и отсюда Игорь отправил послов в Константинополь, которым удалось заключить договор о беспошлинной торговле. Русь же обязалась защищать владения Византии в Крыму. В 943-944 гг. войско великого князя совершило поход на Бердаа, а через год Игорь был убит древлянами, хотя есть версия, что его убил его же воевода Свенельд по причине несогласий при дележе дани.

Ольга

Вдова Игоря и мать будущего великого князя Святослава после смерти мужа взяла бразды правления в свои руки, и тогда князь древлян Мал послал к ней сватов. Ольга посчитала это оскорблением и велела послов казнить. Однако этого ей показалось недостаточно, и она, собрав войско, в 946 году осадила крепость древлян Искоростень, которая в итоге была сожжена, а древляне были покорены киевлянами. Ольга обложила их страшной данью. Это было ее местью. Она не простила им того, что ее муж, первый Князь всея Руси, погиб от их руки. В 947 году Ольга отправилась в Новгород, где ввела систему даней и оброков, согласно которой местные жители сами должны были отвозить их и отдавать тиунам (налоговым инспекторам). Именно благодаря ей с тех пор политика первых князей Руси была миролюбивой по отношению к Византии. Ольга первая из правителей Древнерусского государства официально приняла христианство византийского обряда в 957 году. Он отправилась в Константинополь. Император Константин Багрянородный называл Ольгу архонтиссой Руси. Целью ее поездки было добиться крещения и признания Руси Византией как равной христианской империи. После крещения ей дали христианское имя Елена. Тем не менее историки утверждают, что ей тогда не удалось договориться о союзе, и тогда она отправила послов к императору Оттону I в Германию с просьбой учредить церковь на Руси. После этого, Константинополь пошел на уступки, а германскому посольству пришлось вернуться обратно. После этого русское войско, посланное Ольгой-Еленой, поддержало греков в войне с арабами на Крите. Ольга умерла в 969 году.

Князья все Руси

Так назывались русские владыки, которые имели претензию на верховную власть над всеми русскими землями, и этим титулом назывались киевские князья. Однако в какой-то период времени Киев был в упадке, и тогда главным политическим и церковным центром Руси стал Владимир. После этого князья Владимирские именовались князьями «всея Руси». В московский же период этот титул не предполагал власть над всеми бывшими землями Древнерусского государства, а только лишь возвышение над другими князьями.

Первый Московский князь всея Руси

Даниил Александрович является родоначальником московских князей, принадлежащих к династии Рюриковичей. Он - сын великого князя Александра Невского. Даниил Александрович унаследовал княжеский титул от своего отца еще в самом раннем детстве. Он правил Московской Русью с 1263 по 1303 годы. Однако пока он был слишком мал, чтобы править государством, за него это делал его дядя Ярослав Ярославович. Он же и воспитывал маленького Данилу после смерти его геройского отца. С 15 лет он начал активно действовать внутри своего княжества. Его называли строителем, а построенные им крепостные сооружения очень помогли при обороне Москвы.

Победа над Золотой Ордой

Чуть повзрослев, он начал вести собственную политику, главной направленностью которой было расширение владений княжества. Он активно принимал участие в княжеских междоусобицах, причем со своими братьями Андреем и Дмитрием за княжение над Великим Владимиром, ну и за Новгород. В 1285 он, объединившись с дядей, одолел ордынское войско, и эта битва вошла в историю как первая победа русского войска над Золотой Ордой. Через 15 лет ему удалось соединить к Московскому княжеству Коломну, Лопасню и другие земли вдоль Москвы-реки, а столкнувшись с рязанским князем Константином Романовичем, он взял его в плен. А вот Переславль-Залесский был завещан ему князем тех земель. Умер первый князь всея Руси Данила, сын легендарного Александра Невского, в 1303 году.

Появление торговых городов с тянувшими к ним пригородами нарушило прежнее разделение восточных славян на племена. Торговые города возникали там, где это было удобнее для торговцев и промышленников: на большой реке, близко к Днепру, в такой местности, куда было удобно свозить свою добычу семьям и задругам различных племен. А это привело к тому, что отдельные семьи различных племен отставали от своих, соединялись с чужими и привыкали к такому соединению.

К XI веку почти забываются старинные племенные названия - древлян, полян, кривичей, северян, и славяне начинаюсь называть себя по городам, в которые ездят торговать: киевляне, смольняне, новгородцы, полочане…
Вся страна восточных славян стала, таким образом, распадаться не на племенные земли, а на городские области, или волости. Во главе каждой стал большой город. Мелкие города, находившиеся в волости крупного, назывались пригородами и во всем зависали от „великих «, старинных городов, самых богатых и сильных. Не во всех землях славянских племен одновременно образовались городовые волости. Возникновение их происходило постепенно; в то время, как в одних частях населенной славянами страны появлялись большие города и образовали вокруг себя волости, собирая людей торговым интересом и выгодой, в других краях славяне продолжали жить по-прежнему разбитыми на мелкие общества, около своих маленьких городков, „пашуще нивы своя». .
Возникновение городов и образование городских волостей в стране славян положило начало разделению славян на горожан и сельчан гили смердов, как тогда называли земледельцев. Главным занятием первых сделалась торговля, смерды же занимались лесными промыслами и земледелием, доставляли, так сказать, тот материал, тот товар, которым торговали горожане с иноземцами.
Большому торговому городу было, конечно, очень важно, чтобы на его рынок доставлялось как можно больше товару. Поэтому обитатели городов издавна стремятся привлекать к себе и лаской и оружием население своей округи, чтобы оно только в их город свозило и приносило для продажи плоды своих трудов. Не довольствуясь естественным тяготением окружного населения к городу, как к месту сбыта товара, добываемого в лесу и на пашне, горожане начинают силой обязывать смердов, „примучивать" их платить известную дань или оброк городу, как бы в уплату за ту защиту, какую дает им город в минутуопасности, пряча их за своими стенами или ограждая мечом, и за ту выгоду, которую обеспечивает смердам город, давая возможность верного сбыта всего, что они добудут в своих лесных угодьях.
В целях наилучшей защиты главному занятии жителей- торговле и промыслам, весь город устраивался, как укрепленный торговый склад, и обитатели его являлись сберегателями и защитниками этого лагеря-склада.
Во главе большого города, а следовательно и всей его округи, стояло вече, т.-е. сходка всех взрослых горожан, которые и решали всё дела по управлению. На вече выбирали и всю городовую старшину, „старцев градских “, как называешь их летопись. Торговля, разделив людей на богатых и бедных, отдала малоимущих в услужение более состоятельным или поставила в денежную зависимость от них. Поэтому болыпим значением в городе и на вече пользовались те, кто были богаче, самые богатые. Они держали в руках всю сходку, из их среды выбиралось все начальство города, они воротили, как хотели, городскими делами. Это и были „старцы градские", старейшины города, наиболее богатые и сильные горожане..
Отправляясь торговым караваном в далекие страны, купцы тех времен снаряжались как в военный поход, составляли целое военное товарищество-артель, или дружину, и шли походом под начальством выбранного вождя, какого-нибудь опытного воина-купца., К торговому каравану славянских купцов охотно примыкали направлявшиеся в Византию большие и малые партии северных купцов -воинов варягов, или норманнов. Военная помощь и сотрудничество варягов стали особенно важны для славянских городов с начала IX века, когда хазары, не справившись с уграми, а потом с печенегами, должны были пропустить их чрез свои владение в черноморские степи. Степняки и засели по торговым путям: по Днепру ниже Киева , по побережью Черного моря от днепровских устьев до дунайских, и своими нападениями сделали не- безопасным путь „в Греки".

Варяги были жителями Скандинавская края, нынешних Швеции, Норвегии и Дании. Суровый край рано заставил варягов искать средств для жизни на стороне. Прежде всего они обратились к морю и занялись рыболовством и грабежом поморских жителей. На легких судах, с малолетства привыкшие к борьбе с бурями и к тягостям военно-морской жизни, варяги дерзко налетали на побережья Балтийского и Немецкого морей.
Еще в VI веке грабили они берега Галлии. Карл Великий не мог справиться с отважными пиратами; при его слабых потомках норманны держали в страхе и осаде всю Европу. С начала IX века не проходило года без норманнских походов в Европу. На сотнях судов, реками, впадающими в Немецкое море и Атлантический океан, - Эльбой, Рейном, Сеной, Луарой, Гаронной, - даны, как еще называли в Европе норманнов, пробирались в глубь той или иной страны, опустошая все вокруг, не раз жгли Кельн, Трир, Бордо, Париж, проникали в Бургундию и Овернь; они знали дорогу даже в Швейцарии, грабили Андалузию, овладели Сицилией, опустошали берега Италии и Пелопоннеса.
В 911 году норманны овладели северо-западной частью Франции и заставили французского короля признать этот край его государства своим владением, герцогством; эта часть Франции и до сих пор известна под именем Нормандии. В 1066 году норманский герцог Вильгельм покорил Англш. Отдельные дружины норманнов завладели Исландией, а оттуда проникали даже до берегов Северной Америки.
На легких парусных и гребных судах забирались они в устья больших рек и плыли вверх, пока было можно. В разных местах они высаживались на сушу и жестоко грабили прибрежных жителей. На мелях, перекатах, порогах они вытаскивали свои суда на берег и волокли их посуху до тех пор, пока не миновали препятствие. Из больших рек они вторгались в меньшие и, перебираясь из реки в реку, забирались далеко в глубь страны, всюду неся с собой смерть, пожары, грабеж. В устьях больших рек они занимали обыкновенно острова и «укрепляли их. Это были их зимние квартиры, сюда сгоняли они пленников, сюда же сносили все награбленное добро. В таких укрепленных местах они водворялись иногда на много лет и грабили окрестную страну, но чаще, взяв с побежденных откуп, сколько хотели, шли с огнем и мечом в другую страну, заливая кровью и уничтожая пожарами все на своем пути. Известны случаи, когда одна какая-нибудь норманская шайка, хозяйничавшая по одной реке Франции, обязывалась франкскому королю за известную плату прогнать или перебить соотчичей, грабивших по другой реке, нападала на них, грабила и истребляла, или соединялась с ними и вместе отправлялись грабить дальше. Норманнов очень боялись в Западной Европе, потому что двигались они необыкновенно быстро и сражались так храбро, что устоять против их стремительных натисков казалось невозможным. На своем пути они ничего и никого не щадили. Во всех церквах Западной Европы возносилось тогда одно моление к Богу: „От свирепости норманнов избави нас, Господи!»
На запад отправлялись большею частью норманны-обитатели Дании и Норвегии. Норманны же Швеции нападали преимущественно на побережье Балтийского моря. Устьями Западной Двины и Финским заливом проникали они в страну восточных славян, Невой плыли они в Ладожское озеро и оттуда Волховом и Ильменем доходили до Новгорода, который назывался у них Голмгард, т. е. островной город, может быть, по тому острову, который образует Волхов при выходе из Ильменя- озера. Из Новгорода, пользуясь великим водным путем, норманны пробирались до Киева. Они знали хорошо Полоцк и Ладогу, и названия этих городов встречаются в их сказаниях - сагах. Упоминают саги и о далекой Перми, Пермском крае. Что норманны часто и большими отрядами проникали в страну славян, говорят и надгробные памятники, встречающееся в юго-восточных провинциях Швеции и относящееся к X и XI вв. На этих памятниках древним норманским письмом, рунами, стоят надписи, гласящие, что покойный пал „в битве на Востоке", „в стране Гардар «,. или „в Голмгарде“.
Добираясь до верхней Волги, норманны спускались вниз по реке, торговали и воевали с камскими болгарами и доходили до Каспийского моря. Apa6cКиe писатели впервые отмётили их появление на Каспии в 880 г., В 913 году норманны появились здесь целым флотом, будто бы в 500 кораблей, по сотне воинов на каждом.
По свидетельству арабов, которые именовали норманнов руссами, это был народ в высшей степени деятельный, неутомимый и до безумия отважный: они рвутся наперекор опасностям и препятствием в отдаленный страны Востока и являются то мирными купцами, то кровожадными воинами, нападают врасплох, с быстротой молнии, грабят, убивают и уводят пленников.

В отличие от других воинственных племен, руссы никогда не передвигались по суше - но всегда водой в ладьях. Попадали они на Волгу и из Черного или Азовскогоморей, поднимаясь по Дону; около нынешнего Калача перетаскивали они свои суда в Волгу и плыли по Каспию. „Руссы производят набеги на славян,-рассказывает арабский писатель Ибн -Даста,-подъезжают к их поселениям на лодках, высаживаются, забирают в плен славян и отводят пленников к хазарам и болгарам и продают их там … пашен они не имеют, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян. Когда у кого из них родится сын, отец берет обнаженный меч, кладет его перед новорожденным и говорит: „Не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что обретешь себе сам этим!»

Варяжская ладья

Варяги стройны, как пальмовые деревья; они рыжи; не носят ни курток ни кафтанов; мужчины надевают грубую ткань, которую накидывают с одного боку, и одну руку выпускают из -под нее. Каждый из них имеет при себе всегда меч, нож и секиру. Мечи же их широки, волнообразны, с клинками франкской работы; на одной стороне их, от острея до рукоятки, изображены деревья и различные фигуры"…
Арабские писатели рисуют нам норманнов теми же чертами, как и европейские летописи, т.-е. как речных и морских воителей, которые живут тем, что зарабатывают мечом.
По Днепру норманны спускались в Черное море и нападали на Византию. „В 865 г., - сообщает летописец, - норманны осмелились напасть на Константинополь на 360 кораблях, но, будучи в состоянии нанести вред самому непобедимому городу, они храбро повоевали его предместья,-перебили народа, сколько могли, и затем с торжеством вернулись домой".
Кремонский епископ посетил Константинополь в 950 и 968 гг. В своем рассказе о Греческой империи он упоминает и норманнов, которые незадолго до него сделали большое нападете на Константинополь. „На севере, - говорить он, - живет. народ, который греки называют русью, мы же норманнами. Царем этого народа был Ингер (Игорь), который пришел к Константинополю более чем с тысячью кораблей".
В славянских землях, по Волхову и по Днепру, норманны - варяги появились сначала, так сказать, мимоходом; здесь они сперва мало застаивались, а больше направлялись по великому водному пути в богатые южные страны, преимущественно в Греции, где не только торговали, но и служили за хорошее вознаграждение.
При их воинственном характере и пиратских наклонностях, варяги, по мере того, как их все больше скоплялось в славянских городах, стали, конечно, определенно клонить к тому, чтобы сделаться господами славянских городов и овладеть великим водным путем. Араб Аль-Бекри около половины X века писал, что „племена севера завладели некоторыми из славян и до сей поры живут среди них, даже- усвоили их язык, смешавшись с ними". Вот тогда-то и произошло то событие, о котором упоминает наша лётопись перед повестью о призвании князей.
„В лето 6367 (859 г.) имаху дань варязи из заморья на чуди и на словенех, на мери и на весех и на криви- чех «, т. е. с новгородских славян и их ближайших соседей, славян и финнов. Утвердились, значит, на северном конце великого водного пути. В то же время хазары брали дань с полян, северян и вятичей, т. е. с обитателей южного конца водного пути.
Новгородские славяне не вытерпели и года через два, как читаем в лётописи, „изгнаша варяги за море и не даша им дани, почаша сами в собе володети». Но тогда начались в стране ссоры и раздоры из -за властвования, и „не бе в них правды и в ста род на род,- читаем в летописи,-и быша в них усобице и воевати почаша сами на ся". И вот тогда все северные племена „реша сами в собе: пошцем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву. И идоша за море к варягом, к Руси: сице бо варязи звахуся русь, яко же друзи зовутся cвеи (шведы), друзи же урмане (норвежцы), англяне (англичане), друзи те (готы), тако и си". Посланные от славян, чуди, кривичей и веси сказали варягам руси: „Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет; да пойдете княжити и володети нами". Но, несмотря на такой зазыв, „едва из брашеся три брата с роды своими, взяли с собой всю русь и пришли" (862 год). То были три брата-конунга, так назывались по-варяжски князья, Рюрик, Синеус и Трувор.
Братья-князья, прибыв в страну, стали „города рубить и воевать всюду", т. е. начали оборонять славян от врагов их, для чего всюду воздвигали укрепленные городки и часто ходили в походы. Князья и поселились по краям страны: Рюрик -в Ладоге, Синеус -на Белоозере, а Трувор -в Изборске. Немного времени спустя умерли братья.

Норманн Рюрик решил переехать на житье в Новгород. Составился даже заговор среди новгородцев с целью прогнать Рюрика с его варягами обратно за море. Но Рюрик убил вождя этого заговора, „храброго Вадима", и перебил многих новгородцев. Это событие резко изменило взаимные отношение Рюрика и новгородцев. До того Рюрик был только призванный новгородцами князь-охранитель новгородской торговли и третейский судья в различных новгородских недоразумениях, и за это новгородцы платили, ему условленную дань. Он и жил на границе новгородской области, в Ладоге; после победы над восставшими Рюрик переселился, на житье в Новгород. Теперь Новгород сделался его военной добычей. Рюрик княжил в Новгороде „сильно", как князь-завоеватель, требовал дани, сколько хотел, и множество новгородцев бежало от него на юг.
А на юге, в Киеве, в это время тоже утвердились варяги. Как можно думать, в одно время с Рюриком нахлынуло в славянские земли много этих пришельцев с севера. Быть может, подражая Рюрику, они стремились тверже основываться в славянских городах. В Полоцке вокняжился тогда Рогволод, у племен, обитавших по Припяти, образовалось княжество некоего Тура, или Тора.
О занятии южного конца водного пути варягами наша летопись повествует так: „Были у Рюрика два мужа, не племени его, но боярина; и они отпросилися ко Царю-городу с родом своим. Пошли по Днепру, на пути увидели на горе городок и спросили: „Что се градок е" Им объяснили, что городок прозывается Киев и платит дань хазарам. Аскольд и Дир, так звали этих Рюриковых бояр, предложили киевлянам освободить их от хазар. Те согласились, и Аскольд с Диром остались в Киев княжить: „Много варягов собрали и начали владеть Полянской землей. Рюрик же княжил в Новгороде".
Во второй половине IX века на обоих концах великого водного пути возникли княжества. Варяжские князья - Рюрик на севере, Аскольд и Дир на юге - заняты одним делом строят крепости, берегут землю. До прихода Аскольда и Дира в Киев, киевлян обижали древляне и другие племена. Аскольд и Дир, утвердившись в Киеве, предприняли борьбу с древлянами и избавили от них Киев. Когда греки обидели славянских купцов, Аскольд и Дир сделали набег на греческую землю. Все это, конечно, вызывало сочувствие населения и способствовало утверждению князей в занятых ими городах.
Но оба конца великого водного пути находились в руках разных князей. Неудобства от этого могли происходить немалые, и рано или поздно должна была возгораться борьба северных князей с южными за обладание великим водным путем.
Для северных князей и горожан было очень неудобно то, что исходный конец великого водного пути, Киев, находился не в их руках. Киев стоял почти на границе славянских земель, п южнее его начиналось царство степи. Через Киев шли сухопутные пути с Запада на Восток и в Тавриду. Ни одного сколько-нибудь крупного, текущего по населенной стране притока не впадает в Днепр южнее Киева. Все большие реки„ протекающие по населенным местам, впадают в него севернее Киева. От Киева начиналась прямая дорога к морю. К. Киеву, следовательно, по бесчисленным рекам и речкам, притокам самого Днепра и притокам его притоков, сплавлялись богатства славянских земель. Обитатели всех городов, лежавших по северным притокам Днепра, направляя свои товары в Византии, должны были плыть мимо Киева. Следовательно, кто владел Киевом, у того в руках находились и главный ворота внешней русской торговли того времени, а кто держал в своих, руках торговлю славянских городов - их главное занятие, тот, естественно, владел и всей славянской страной. Стоило задержать у Киева торговые ладьи с севера, и все города от Любеча до Новгорода и Ладоги несли огромные убытки. Таким образом центр и перекресток сухопутных и речных торговых путей, каким был Киев, естественно должен был стать и политическим центром страны, объединявшейся варяжскими князьями. Это значение Киева, как средоточие государственной жизни, выросло из его значение, как центра народно-хозяйственной жизни, тянувшей к Киеву и только из Киева имевшей выход на широту и простор международная обмана.
Рюрику не пришлось пробиться к Киеву. Овладел Киевом родич и преемник Рюрика - Олег. Из Новгорода, по издавна проторенному пути, по Волхову, Ильменю и Ловати спустился он до верховьев Днепра и овладел здесь, в стране кривичей, городом Смоленском. По Днепру добрался он до Любеча и захватил этот город. Подплыв к Киеву, он выманил из города Аскольда и Дира и убил их, а сам остался в Киеве - „матери городов русских «, как он, по предании, назвал этот город. Утвердившись здесь, Олег продолжал дело Аскольда и Дира; строил вокруг Киева новые городки-крепостцы для защиты Киевского края от набегов со стороны степи, ходил в походы против хазар и других соседей Киева. Соединив под своей рукой ополчение всех занятых им славянских городов, Олег пошел на Царьград и, по предании, пригвоздил свой щит на воротах великого города в знак победы над греками.
Следовавшие за Олегом князья - Игорь, вдова его Ольга, сын Игоря Святослав -с успехом продолжали объединение славянских городов и областей. Олег захватил всю страну древлян, северян и радимичей; Игорь продолжал захваты Олега и забрал под свою руку весь средний Днепр; Ольга окончательно „примучила» древлян, Святослав захватил вятичей.
К половине X века большинство славянских племен и городов собралось около Киева и киевского князя.
Земля Киевских князей занимает к этому времени обширное пространство. С севера на юг подвластная им земля простиралась тогда от Ладожского озера до устьев речки Роси- степного притока Днепра, а с востока на запад -от впадение Клязьмы в Оку до верхнего течение Западного Буга. В этом обширном крае жили все племена восточных славян и некоторые финские: чудь прибалтийская, весь белозерская, меря ростовская, а по средней Оке и мурома. Среди этих племен князья строили городки-крепости, чтобы из стен этих городков держать вооруженной рукой в повиновении инородцев и собирать с них верную дань.

В старых и новых городах князья сажали своих наместников, „посадников « Еще Рюрик после того, как „,прие власть», „раздал мужем своим грады - овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро". Посадники должны были творить суд людям от имени князя, собирать дань в пользу князя и на прокорм себе, беречь землю, защищать ее от нападении врагов, и держать местное население в повиновении своему князю. Каждый год князь сам объезжал часть своей земли, собирая дань, творя суд и правду людям, „уставляя уставы и уроки", назначая новые дани и порядок их сбора.
Местные жители были обязаны свозить следуемую с. них дань в определенные сроки в раз навсегда установленный местности. Это называлось повозом. Так, „в лето 6455 (947) иде Ольга Новугороду и устави по Мете повосты и дани",-читаем в летописи. Когда князь сам отправлялся „в дань*, то это называлось „полюдье“.
Князь отправлялся на полюдье обыкновенно поздней осенью, когда станут заморозки и скуют невылазную грязь путей прочным ледком. Вся зима проходила в разъездах от города к городу, от погоста к погосту. Это было трудное, полное опасностей путешествие. В глухих диких лесах не было „дороги прямоезжие", приходилось пробираться по занесенным сугробами снега охотничьим тропинкам, с трудом разбирая „знаменья и места", которыми охотники обозначали направление своих троп. Приходилось отбиваться от дикого зверя, да и лесные жители далеко не всегда с покорностью и приветом встречали князя и его дружину.
Дань часто приходилось „вымучивать, т.-е. брать силой, а насилие встречало вооруженный отпор, и не всегда князю и его хорошо вооруженной и достаточно многочисленной дружине удавалось добиться своего, особенно когда князь допускал какую-либо несправедливость в сборе, хотёл взять больше, чем уставил сам или его предшественник.
Сыну Рюрикову, Игорю, пришлось жестоко поплатиться за свою жадность к дани. В 945 году, когда „приспе осень", обычное время полюдья, Игорь, как читаем в летописи, „нача мыслити на древляны, хотя примыслити большую дань". Кстати дружина Игорева указывала ему, что мало дани идет, что даже слуги Свенельда, воеводы Игорева, ходят наряднее княжеекпх дружинников.
„Отроци Свенельжи изоделися суть оружием и порты, а мы нази, - жаловались Игоревы дружинники, - поиди княже с нами в дань, да и ты добудеши и мы". Игорь послушал своих дружинников и пошел в землю древлян; собирая с них дань, он „примышляше к первой дани", т. е. брал больше установленного. Дружинники тоже не теряли своего и вымогали дань с древлян. Собрав дань, пошли домой. Дорогой Игорь „размыслив, рече дружинё своей: идете с данью домови, а я возвращу ся, похожу и еще. С малой дружиной Игорь вернулся к древлянам, „желая больше именья". Древляне, услыхав о возвращении Игоря, собрались на вече и порешили: „аще ся в вадит волк в овце, то выносит все стадо, аще не убьют его; тако и сей. Аще не убьем его, то вся ны погубить". А Игорю послали сказать: «Почто идеши опятье поимал еси всю дань!» Игорь не послушал древлян. Древляне напали на князя и «убиша Игоря и дружину его: бе бо их мало».
Собранная на полюдье и доставленная с погостов, привезенная туда данщиками дань поступала в княжескую казну. Дань собиралась преимущественно натурой, разным лесным продуктом, который добывали жители лесов. Эта дань, собираемая в очень большом количестве, делала князя самым богатым поставщиком лесного товара на тогдашний международный рынок. Князь был поэтому важнейшим и богатейшим участником торговли с Византией, с европейским западом и с азиатским востоком. В обмен на свои товары и рабов, которых он захватывал в борьба с ближайшими соседями, князь получал в Византии и на восточных рынках драгоценные металлы, пышные ткани, вино, оружие, ювелирные изделие, с Запада серебро, ткани и оружие.
В погоне за добычей князь стремился подчинять себе земли ближайших соседей и облагал их данью. Заинтересованный в скорой и безопасной доставке своих богатств на иноземные рынки, князь заботился об охрана путей, зорко смотрел, чтобы степные кочевники и свои разбойники не „засоряли" торговые пути, берег мосты и перевозы, устраивал новые. Так торговая деятельность князя тесно сплеталась с военной и обе вместе широко и далеко распространяли власть и значение варяжско-славянского князя, владевшего Киевом и всем великим водным путем из Варяг в Греки. Это была суровая, полная лишении и опасностей, служба князя и своим выгодам и выгодам всей подвластной ему земли. О князе Святославе летописец рассказывает, что этот князь „легко ходя аки пардус войны многи творяше. Ходя воз по себе не возяше, ни котла, ни мяс варя, но по тонку конину ли, зверину ли или говядину на углех испек ядяше; ни шатра имяше, но под клад постлав и седло в головах; такоже и прочей вой его вси бяху"… Святослав сложил свою голову в бою с печенегами у порогов днепровских.
Объединив под своим мечом славянскую землю, приняв деятельное участие в торговле-главном занятш этой страны, варяжские князья от имени всей земли отстаивают торговые интересы, когда им грозит опасность от иноплеменников, и, полагаясь на свой меч и совокупную силу подвластных им племен, умеют особыми договорами обеспечить выгоды торговли и интересы своих купцов на чужбине.

Примечательны походы варяжских князей на Византии и договоры, каше они заключали с греками. За время с IX по XI века известно шесть таких больших походов: поход Аскольда и Дира, поход Олега, два похода Игоря, один Святослава и один Владимира, сына Ярослава Мудрого. Народное предание, записанное летописью, особенно запомнило поход Олега и разукрасило его легендарными сказаниями. „В лёто 907,-читаем в летописи,-пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве. Он взял с собою множество варягов, славян, чуди, кривичей, мери, древлян, радимичей, полян, северян, вятичей, хорватов, дулёбов и тиверцев, „си вси,-замечаешь летописец,- звахуться от грек Великая Скуфь".
С ними со всеми пошел Олег на конях и на кораблях; число же кораблей достигало 2.000. Когда Олег подошел к Царю-городу, греки заперли со стороны моря доступ к столице, а сами укрылись за стены. Олег, высадившись на берегу, начал воевать; множество греков было убито, многие палаты разрушены, церкви сожжены, из взятых в полон одних рубили, других мучили, иных разстреливали, иных бросали в море, и много другого зла причинили pyccкиe грекам, „елико же ратнии тво- рят “. И велел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на них корабли. Попутный ветер надул паруса с поля, и суда двинулись к городу. Видя это, греки испугались и послали сказать Олегу: „Не губи города, дадим тебе дань, какую хочешь". Олег остановил своих воинов, и греки вынесли ему кушанье и вино, но Олег не принял угощение, „бе бо устроено с отравою".
И убоялись греки и сказали: „Это не Олег, а святой Димитрии послан на нас от Бога". И повелел Олег грекам дать дани на 2.000 кораблей по 12 гривен на человека, а было в корабле по 40 человек. Греки согласились на это и стали просить мира, чтобы не воевал Олег греческую зе:млю. Олег, отступив немного от города, „нача мир творити со царьма грецкими со Леоном и Александром, посла к нима в град Карла, Фарлофа, Вельмуда, Рулава и Стемида, глаголя: „имште ми ся по дань". Греки спросили: „Чего хощеши дамы ти".
И Олег предписал грекам свои условие мира, требуя не только выкупа для воинов, но и дани на pyccкиe города: „первое на Киев, таже на Чернигов, на Переяславль, на Полоцк, на Ростов, на Любеч и на пpoчие города, по тем бо городом седяху велиции князи под Олгом суще".
Затем были установлены, условие торговли славяно-русских купцов в Византии. Мирный договор был скреплен обоюдной клятвой. Цари греческие целовали крест на верность договору, а Олег и мужи его клялись по русскому закону-оружием своим и Перуном богом своим и Волосом скотьим богом. Когда мир был утвержден, Олег сказал: „Сшейте паруса из паволок (шелковые) руси, а славянам кропинные (тонкого полотна)".
Так и сделали. Повесил Олег свой щит на вратах, в знак победы, и пошел от Царьграда. Подняли русь паруса из паволок, а славяне кропинные, и разодрал их ветер, и сказали славяне: „примемся за свои холстины, не годятся славянам паруса кропинные"… Пришел Олег в Киев и привез золото, паволоки, овощи, вина и всякое узорочье. И прозвали Олега Вещим, ибо люди были поганые (язычники) и невежественные".
В 941 г. князь Игорь напал на малоазиатское побережье Черного моря и разграбил всю страну за то, что греки обидели русских купцов. Но греки собрали достаточно войска и потеснили воинов Игоря. Русь отошла к своим лодкам и направилась в море. Но здесь Игоревы суда были встречены греческим флотом; греки „пущати нача трубами огнь на лодьи русские". Это был знаменитый греческий огонь. Почти весь флот Игоря погиб, и немнопе воины вернулись домой рассказать „о бывшем огни": „якоже молонья, рече, иже на небесех, греци имуть у собе и се пущающе жежагаху нас; сего ради не одолехом их «.
В 944 году Игорь, желая отомстить за поражение, „совокупив вой многи» снова двинулся на Византию. Греки, узнав об этом, предложили Игорю мир и дань, какую брал Олег. Дружина Игорева уговаривала князя согласиться, указывая, что лучше без битвы взять дань, „егда кто весть, кто одолеет, мы ли, они лие ли с морем кто советен е се бо не по земли ходим, но по глубине моря; обча смерть всем «. Князь послушался дружины, взял с греков дань и заключил с ними выгодный торговый договор.
Последний поход на Византии Русь предприняла в 1043 г. Князь Ярослав послал на греков сына своего Владимира и воеводу Вышату. До Дуная русские лодки дошли благополучно. Но когда двинулись дальше, то случилась буря „и разби корабли pyccкиe и княжий корабль разбил ветр и взя князя в корабль Иван Творимирич воевода Ярославль»; 6.000 русских воинов буря выбросила на берег. Эти воины должны были вернуться домой, но никто из воевод не хотел вести их. Тогда Вышата сказал: „Аз пойду с ними и выседе из корабля к ним и рече: Аще жив будус ними, аще погыну, то с дружиною". Греки, узнав, что русский флот разбит бурею, послали сильную эскадру, которая принудила Владимира отступить. Вышату и весь его отряд греки взяли в плен, привели в Царьград и здесь ослепили всех пленников. Через три года только отпустили они слепого воеводу с ослепленным войском домой.
Военные походы варяжских князей на Византии заканчивались мирными договорами. До нас дошло четыре договора русских с греками: два договора Олеговых, один Игорев и один Святослава.
По договорам Олеговым 907 г. и 911 г. греки обязывались:

• 1) платить дань на каждый из старших городов
• 2) давать корм тем русским, которые приходят в Царь-град, а купцам русским месячное содержание, причем полагалась и даровая баня.

От Руси греки потребовали:

• 1) «чтобы pyсcкиe останавливались в цареградском предместье у монастыря Св. Мамонта,
• 2) чтобы входили русичи в город только через определенные ворота и в сопровождении греческого чиновника;

По Игореву договору греки, очень опасавшиеся русских, добились некоторых ограничений в свою пользу. Пусть приходить Русь в Царьград,- гласят статьи Игорева договора,-но если придут без купли, то месячины не получают; да запретит князь своим словом, чтобы приходящая Русь не творила пакости в наших селах; входить в город разрешается не более пятидесяти человек за один раз; все приходящие в Грецию из Руси должны иметь особую грамоту от киевского князя, подлинно удостоверяющую, что pyccкиe пришли с „миром “; пришедшие торговать не имели права остаться на зиму и должны были осенью ехать домой.
Договоры варяжских князей с греками важны и интересны тем, что являются древнейшею у нас записью законов и судебных обычаев; они свидетельствуюсь о том первенствующем положении, которое занимали в тогдашнем обществе князья и их варяжская дружина; затем договоры очень важны тем, что сохранили черты торговых сношений и международных отношений; далее, в них мы имеем древнейшее свидетельство о распространены христианства; наконец, договоры хранят в себе черты бытового значение, когда описываюсь; например, присягу, или рассказывают об условиях суда над похитителями чужой собственности.
В тех же.торговых целях первые князья ходили войной на хазар и камских болгар. Торговля с этими народами была тоже значительна. В 1006 г. Владимир Святой, победив камских болгар, заключил с ними договор, в котором выговорил для русских право свободного проезда в болгарские города с печатями для удостоверения от своих посадников и предоставил болгарским купцам ездить на Русь и продавать их товары, но только в городах, а не по селам.

Своим мечом, заботами о внешней безопасности и устройстве внутреннего мира, участием в главной жизненной деятельности страны и охраной ея торговых интересов варяжскиe князья довольно прочно соединили в одно государство отдельные славянские волости и племена, тянувшие к Днепру. Это новое государство получило свое название по племенному прозвищу варяжских князей - Русь.
В договорах, как и в других местах летописи, повествующей о времени первых варяжских князей, „русь» почти всегда противопоставляется названию „словене"; для летописца это не одно и то же.
Самое слово „русь" загадочного происхождение. Ближайшие соседи словен ильменских и кривичей-прибалтийские финны называли норманнов ruotsi. От них, можно думать, и славяне стали называть русью норманских находников. Когда варяжские конунги утвердились в славянских городах, славяне называли русью дружину князей; когда варяжские князья со времен Олега утвердились в Киевё и отсюда держали всю землю, Русью стали называть Киевскую область, прежнюю землю полян.
Описывая расселение славян, летописец замечает: „тако разыдеся словеньский язык (народ), тем же и грамота прозвася словеньская". А далее, под 898 годом, рассказав уже о призвании князей и о походах на Царьград, летописец, точно желая предупредить какие-либо сомнения, говорит: „А словеньскый язык и русьскый одно есть, от варяг бо прозвашася русью, а первое беша словене".

Вооружение варяжских дружинников

Но было “время, когда умели различать оба языка. Различие между ними было еще очень заметно в X веке. И в летописи и в других памятниках нашей древней письменности славянские имена чередуются с „русскими" и отличаются, как слова чуждого один другому языка. Отмечает славянские и русские названия днепровских порогов в своем описании русской торговли и Константин Багрянородный. Среди имен первых князей и их дружинников насчитывается около 90 имен скандинавского происхождение; Рюрик, Синеус, Трувор, Аскольд, Дир, Олег, Игорь, Ольга - это все Скандинавские, т. е. варяжские или норманские имена: Hroerekr, Signiutr, Torwardt, Hoskuldr, Dyri, Helgi, Ingvar, Helga.
Сами князья и пришлая с ними их дружина быстро ославянились. Арабский писатель Ибрагим „людей севера", т.-е. норманнов, называет руссами, отличает их от славян, но замечает при этом, что эти „люди севера", завладевшие славянской страной, „говорят по-славянски, потому что смешались с ними". Внук Рюрика, Святослав - истый варяг по всем своим поступкам и привычкам, носит чистославянское имя.
Пришедшие в страну восточных славян варяги, можно сказать, растаяли в славянском море, слились в одно племя со славянами, среди которых поселились, и пропали, оставив по себе незначительные сл^ды в языке славян. Так, от варягов сохранились в славяно-русском языке следующие слова: гридь (младший дружинник), кнут, ларь, лавка, стяг, хоругвь, ябедник (судебный чиновник), тиун (дворецкий из холопов), якорь, луда (плащ), витязь (викинг), князь (конунг) и некоторые другие.
{jcomments on}

О том, кем были первые князья на Руси, нам известно из трудов летописцев – Нестора, жившего на рубеже XI-XII веков, его современника Сильвестра и полулегендарного Иоакима, о реальности существования которого историки не могут утверждать со всей уверенностью. Именно с их страниц оживают перед нами «дела давно минувших лет», память о которых хранится лишь в глубине немых степных курганов да в народных преданиях.

Первый князь Древней Руси

Летописец Нестор был причислен к лику святых, следовательно, при жизни не лгал, и потому будем верить всему, что он писал, тем более что и выбора-то у нас, признаться, нет. Так вот, в середине IX века новгородцы, совместно с кривичами, чудью и весью, пригласили к себе на правление трёх варяжских братьев – Рюрика, Синеуса и Трувора. Столь странное желание – добровольно отдать себя под власть чужеземцев – летописец объясняет тем, что наши предки потеряли надежду самостоятельно навести порядок в своих обширных землях, и потому решили обратиться за помощью к варягам.

Кстати, во все времена среди историков находились скептики. По их мнению, воинственные скандинавы просто захватили русские земли и стали в них хозяйничать, а легенда о добровольном призвании сложена лишь в угоду попранному национальному самолюбию. Впрочем, эта версия также не доказана и основывается лишь на досужих рассуждениях и домыслах, а следовательно, и говорить о ней не стоит. В общепринятом представлении первый князь Киевской Руси был здесь званым гостем.

Княжение на берегах Волхова

Первым князем-варягом на Руси был Рюрик. Он осел в Новгороде в 862 году. Тогда же его младшие братья стали править в отведённых им вотчинах – Синеус на Белоозере, а Трувор в Изборске. Любопытно, что Смоленск и Полоцк иноземцев к себе не пустили – то ли и без них порядок в городах был образцовый, то ли у варягов просто не хватило сил сломить их сопротивление. Через два года Синеус и Трувор одновременно умирают, как сейчас принято говорить, «при невыясненных обстоятельствах», а их земли присоединяются к владениям старшего брата Рюрика. Это и стало основой для создания впоследствии российской монархии.

Упомянутые выше летописцы относят к этому периоду ещё одно важное событие. Двое варяжских князей, Аскольд и Дир, сопровождаемые дружиной, отправились в поход на Царьград, но, прежде чем достигнуть византийской столицы, овладели небольшим приднепровским городом Киевом, ставшим впоследствии столицей Древней Руси. Задуманный ими поход в Византию не принёс славы, но как первые киевские князья Аскольд и Дир навсегда вошли в нашу историю. И хотя первым князем-варягом на Руси был Рюрик, они также сыграли важную роль в становлении государства.

Вероломный захват Киева

Когда в 879 году, после пятнадцати лет единоличного княжения, Рюрик умер, он оставил наследником княжеского престола малолетнего сына Игоря, и до его совершеннолетия назначил правителем своего родственника Олега, того самого, которого потомки станут называть Вещим. Новый правитель с первых дней показал себя человеком властным, воинственным и лишённым излишней морали. Олег завоёвывает Смоленск и Любеч, везде прикрывая свои действия именем малолетнего князя Игоря, в интересах которого он якобы действует. Начав завоевание приднепровских земель, он хитростью захватил Киев и, убив Аскольда и Дира, стал его правителем. Именно ему летописцы приписывают слова о том, Киев – это мать городов русских.

Завоеватель и покоритель земель

В конце IX века российские земли были ещё весьма разрозненны, и между Новгородом и Киевом простирались значительные территории, заселённые иноплеменниками. Олег со своей многочисленной дружиной покорил множество народов, сохранявших до той поры независимость. Это были ильменские славяне, племена чуди, веси, древлян и многие другие жители лесов и степей. Объединив их под своей властью, он собрал земли Новгорода и Киева в единое мощное государство.

Его походами был положен конец господству Хазарского каганата, долгие годы контролировавшего южные территории. Прославился Олег и удачным походом на Византию, во время которого в знак победы прибил к вратам Царьграда свой знаменитый щит, воспетый и Пушкиным, и Высоцким. Домой он вернулся с богатой добычей. Умер князь в глубокой старости, пресыщенный жизнью и славой. Явилась ли причиной смерти укусившая его змея, выползшая из конского черепа, или это только художественный вымысел – неизвестно, но сама жизнь князя была ярче и удивительней любой легенды.

Массовый приток скандинавов на Русь

Как видно из вышеизложенного, первые князья на Руси, выходцы из скандинавских народов, главную свою задачу видели в завоевании новых земель и создании единого государства, способного противостоять тем многочисленным врагам, которые непрерывно покушались на его целостность.

В эти годы, видя успех своих соплеменников на Руси, в новгородские и киевские земли в большом количестве ринулись скандинавы, возжелавшие урвать свой кусок, но, оказавшись среди многочисленного и жизнестойкого народа, они неизбежно в нём ассимилировались и вскоре становились его частью. Деятельность первых князей Руси, безусловно, опиралась на их поддержку, но со временем инородцы уступили место коренным жителям.

Период княжения Игоря

Со смертью Олега на исторической сцене появился его преемник, повзрослевший к тому времени сын Рюрика – молодой князь Игорь. Он всю жизнь пытался добиться той же славы, что досталась Олегу, но судьба не была к нему благосклонна. Предприняв два похода на Византию, Игорь прославился не столько военной удачей, сколько невероятной жестокостью по отношению к мирным жителям стран, через которые двигалось его войско.

Впрочем, домой он возвращался не с пустыми руками, привозя из походов обильную добычу. Удачными были и его действия в отношении степных грабителей-печенегов, которых ему удалось отогнать в Бессарабию. От природы амбициозный и честолюбивый, князь закончил жизнь весьма бесславно. Собирая очередной раз дань с подвластных ему древлян, он своей неуёмной жадностью довёл их до крайности, и те, взбунтовавшись и перебив дружину, предали его лютой смерти. В его действиях выразилась вся политика первых князей Руси – поиски славы и богатства любой ценой. Не обременённые никакими нравственными нормами, они считали допустимыми все пути, ведущие к достижению цели.

Княгиня, причисленная к лику святых

После смерти Игоря власть перешла к его вдове – княгине Ольге, на которой князь женился в 903 году. Начиная своё правление, она жестоко расправилась с древлянами – убийцами мужа, не щадя при этом ни стариков, ни детей. В поход княгиня выступила со своим малолетним сыном Святославом, желая с ранних лет приучить его к бранному делу.

По мнению большинства историков, Ольга - как правительница - заслуживает похвалы, а обусловлено это прежде всего мудрыми решениями и благими делами. Эта женщина сумела достойно представить Русь в мире. Особая же заслуга ее в том, что она была первой, кто принёс на русскую землю свет православия. За это церковь причислила её к лику святых. Ещё будучи язычницей, она в 957 году возглавила посольство, направившееся в Византию. Ольга понимала, что вне христианства невозможно укрепление престижа государства и правящей династии.

Новокрещенная раба Божия Елена

Таинство Крещения было совершено над ней в храме святой Софии лично патриархом, а в качестве крестного отца выступал сам император. Из святой купели княгиня вышла с новым именем Елена. К сожалению, вернувшись в Киев, она не смогла склонить к принятию Христовой веры своего сына Святослава, как и все первые князья на Руси, поклонявшегося Перуну. Оставалась во мраке язычества и вся бескрайняя Русь, просветить которую лучами истинной веры предстояло её внуку, будущему князю Киевскому Владимиру.

Князь-завоеватель Святослав

Умерла княгиня Ольга в 969 году и была погребена по христианскому обычаю. Характерной особенностью её правление было то, что она ограничила свою деятельность лишь заботами государственного правления, предоставив мужчинам-князьям вести войны и мечом утверждать её власть. Даже Святослав, возмужав и получив все княжеские полномочия, занятый походами, смело оставлял государство на попечение матери.

Унаследовав от матери власть, князь Святослав всего себя посвятил военным походам, желая возродить славу Руси, столь ярко воссиявшую во времена князя Олега. Кстати, он едва ли не первый начал следовать законам рыцарской чести. Князь, например, считал недостойным нападать на противника врасплох, и именно ему принадлежит знаменитая фраза «Иду на вы!»

Обладая железной волей, ясным умом и полководческим талантом, Святослав сумел за годы своего княжения присоединить к Руси множество земель, значительно расширив её территории. Как и все первые князья на Руси, он был завоевателем, одним из тех, кто мечом своим отвоёвывал шестую часть земли для будущего государства Российского.

Борьба за власть и победа князя Владимира

Смерть Святослава стала началом борьбы за власть между тремя его сыновьями - Ярополком, Олегом и Владимиром, каждый из которых, имея свой законный удел, стремился коварством и силой захватить территории братьев. После нескольких лет взаимной вражды и интриг победил Владимир, ставший единоличным и полноправным правителем.

Он, как и его отец, проявил незаурядные полководческие способности, смирив бунты подвластных ему народов и покорив новые. Однако главной заслугой, поистине обессмертившей его имя, стало Крещение Руси, свершившееся в 988 году и поставившее молодое государство в один ряд с европейскими странами, задолго до этого воспринявшими свет Христовой веры.

Конец жизни святого князя

Но в конце жизни крестителю Руси суждено было пережить немало горьких минут. Страсть властолюбия изъела душу его сына Ярослава, правившего в Новгороде, и тот поднял бунт против родного отца. Чтобы его усмирить, Владимир был вынужден послать в мятежный город дружину под командованием другого своего сына Бориса. Это нанесло князю тяжёлую психологическую травму, от которой он не смог оправиться и 15 июля 1015 года скончался.

За свои заслуги перед государством и Русской Православной Церковью князь Владимир вошёл в историю нашей родины с добавлением к его имени эпитета Великий или Святой. Особым доказательством всенародной любви к этому выдающемуся человеку является тот след, который он оставил в народном эпосе, упоминавшем его в былинах об Илье Муромце, Добрыне Новгородском и многих других русских богатырях.

Древняя Русь: первые князья

Так происходило становление России, поднявшейся из мрака язычества и ставшей со временем мощной державой, одной из законодательниц европейской политики. Но с тех пор, как Русь в правление первых князей выделилась из числа прочих народов, утвердив над ними своё превосходство, ей предстоял долгий и трудный путь, включивший в себя и процесс эволюции государственной власти. Он продолжался в течение всего периода российского самодержавия.

Весьма условным можно считать понятие «первый русский князь на Руси». Весь род князей Рюриковичей, взявший свое начало от легендарного варяга, пришедшего на берега Волхова в 862 году, и закончившийся со смертью царя Фёдора Иоанновича, несёт в себе скандинавскую кровь, и назвать его членов чисто русскими едва ли справедливо. Многочисленные удельные князья, не состоявшие в прямом родстве с этой династией, также в большинстве своём имеют либо татарские, либо западноевропейские корни.

А вот кто первый князь всея Руси, можно сказать с определённой точностью. Из летописей известно, что впервые титула, в котором подчёркивалось, что его обладатель - не просто Великий князь, а именно правитель «всея Руси», удостоился Михаил Ярославович Тверской, правивший на рубеже XIII и XIV веков. Также достоверно известен и первый московский князь всея Руси. Им был Иван Калита. Этот же титул носили и его последователи, вплоть до первого русского царя Ивана Грозного. Основной линией их внешней политики было расширение границ Российского государства и присоединение к нему новых земель. Внутренняя же политика сводилась к всемерному упрочению централизованной княжеской власти.