Любовная лодка разбилась о быт. Владимир Маяковский: Любовная лодка разбилась о Брик Море уходит вспять

Лиля Брик - единственная муза

ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ, стодесятилетие со дня рождения которого отмечалось в июле этого года, при жизни был всегда на виду - поэт-новатор, трибун, борец. Но в фарватере его публичных выступлений, стихов и поэтических битв шли слухи и сплетни: обывателю было интересно все - от того, сколько поэт зарабатывает и как он играет на бильярде, до его легендарной музы и любви - Лили Брик. Особенно интересовала Лиля Брик...

"...Вы знаете, у них настоящий треугольник - Маяковский живет вместе с Лилей и ее мужем Осипом Бриком. Вы слышали, они не только составляют то, что по-французски называется менаж а труа - любовь втроем, так еще в одной квартире... Представляете? Да - да, прямо в одной квартире..."

Как это часто бывает, ложь в этих пикантных сплетнях вокруг Маяковского и Лили Брик перемежалась с правдой. Да, жили вместе, да, в одной квартире, но это никогда не было любовью втроем. Впрочем, все по порядку.

Лиля Брик родилась в Москве в 1891 году, окончила гимназию, изучала математику на Высших женских курсах профессора Герье, обучалась скульптуре в Мюнхене, а в 1912 году вышла замуж за Осипа Брика.

Интересно, что сначала, в 1913 году, у молодого поэта-футуриста Владимира Маяковского был роман с сестрой Лили Эльзой, и лишь через год ее место в сердце поэта заняла Лиля. Это была любовь с первого взгляда, любовь, которую Маяковский сохранил до последнего дня своей жизни. Вскоре после знакомства вышла поэма Маяковского "Облако в штанах" с посвящением "Тебе, Лиля". Сама Лиля вспоминала: "Володя не просто влюбился в меня, он напал на меня... И хотя фактически мы с Осипом жили в разводе, я сопротивлялась поэту... Только в 1918 году, проверив свое чувство к поэту, я могла сказать Брику о своей любви к Маяковскому. Мы все решили никогда не расставаться и прошли всю жизнь близкими друзьями, тесно связанными общими интересами".

Действительно, они все трое любили друг друга: Осип Брик был таким поклонником творчества поэта, что издал "Облако в штанах" отдельной книжкой на свои деньги. Маяковский был ближайшим другом Брика, любил Лилю, а она любила их обоих, хотя очень рано фактически перестала быть женой Брика. Но все равно всю свою жизнь продолжала относиться к нему с нежностью. Сама она писала уже в 1915 году, то есть через три года после замужества: "Мы с Осей жили в Петербурге. Я уже вела самостоятельную жизнь, и мы физически с ним как-то расползлись..."

Большое сердце поэта

МАЯКОВСКИЙ влюблялся не раз (например, во время поездки в Париж он сошелся с красавицей-белоэмигранткой Т. Яковлевой, в Америке у него был еще один роман, от которого у поэта осталась дочь). А актрису Веронику Полонскую он даже назвал в своей предсмертной записке членом своей семьи. И тем не менее с Лилей его связывало какое-то мистическое чувство, гораздо более глубокое, чем обычная любовь к женщине. Слово "муза" в наше время почти всегда произносится с оттенком иронии, но похоже, что Лиля действительно была для поэта музой, причем не только вдохновительницей его поэзии, но и жизненной опорой. Ведь Маяковский скорее хотел быть "горлопаном" и "бунтарем" и многим действительно таким и казался, однако в душе он был человеком ранимым и даже не уверенным в себе. Тем, кто слушал выступления Маяковского, кто восхищался его бравадой, громовым голосом, задором, это могло показаться выдумкой. Его огромная фигура казалась воплощением силы. Но тем не менее, как и многие люди искусства, в глубине души Маяковский постоянно нуждался в заверениях в своем величии. Лиля Брик слушала поэта, восхищалась им, успокаивала его, внушала уверенность. Она не играла и уж подавно не льстила ему, она действительно была уверена в его гениальности. Она вообще обладала талантом слушать людей так, что они вырастали в собственных глазах. Василий Катанян, сын последнего мужа Лили Брик литературоведа Василия Абгаровича Катаняна, которого Лиля, уже пожилая в то время женщина, нежно любила и который платил Лиле тем же, рассказывал, с каким интересом и необыкновенным вниманием она слушала его, когда он навещал ее в крошечной квартирке на Кутузовском проспекте в Москве.

Была ли Лиля красивой? Нет, говорил Катанян, она никогда не была тем, что можно назвать словом "красавица", но она была необыкновенно привлекательна - и физически, и духовно. С ней было хорошо и комфортно, причем я уверен, что не только мне, но и другим, кто попадал под ее обаяние.

Самоубийство Маяковского в 1930 году буквально потрясло страну, и тут же поползли слухи, что это не самоубийство, а убийство, что ГПУ (тогдашний КГБ) приложило к этому руку и так далее. Слухи эти дожили и до наших дней. Между тем Лиля Брик (во время самоубийства она была за границей) вспоминает: "Всегдашние разговоры Маяковского о самоубийстве! Это был террор. В 1916 году рано утром меня разбудил телефонный звонок. Глухой, тихий голос Маяковского: "Я стреляюсь. Прощай, Лилик". Я крикнула: "Подожди меня!" - что-то накинула поверх халата, скатилась с лестницы, умоляла, гнала, била извозчика кулаками в спину. Маяковский открыл мне дверь. Он сказал: "Стрелялся, осечка. Второй раз не решился, ждал тебя".

Как часто я слышала от Маяковского слова: "Застрелюсь, покончу с собой. 35 лет - старость. До тридцати лет доживу. Дальше не стану".

Мысль о самоубийстве была хронической болезнью Маяковского, и, как каждая хроническая болезнь, она обострялась при неблагоприятных условиях.

Но тогда все не ладилось, и проверка своей неотразимости, казалось, потерпела крах, и неуспех "Бани", и тупость и недоброжелательство рапповцев (влиятельная в то время литературная группировка), и то, что на его выставку не пришли те, кого он ждал, и то, что он не выспался накануне, 14-го. И во всем он был неправ. И по отношению к Веронике Полонской, которую хотел заставить уйти от мужа, чтобы доказать себе, что по-прежнему ни одна не может ему противостоять, и по отношению к постановке "Бани".

Две смерти

ПРЕДСМЕРТНОЕ письмо поэт написал за два дня до того рокового момента, когда он нажал на спусковой крючок. Вот оно с краткими сокращениями: "В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.

Лиля, люби меня.

Товарищ правительство, моя семья - это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская.

Если ты устроишь им сносную жизнь - спасибо.

Как говорят -
"инцидент исперчен",
любовная лодка
разбилась о быт.
Я с жизнью в расчете
и не к чему перечень
взаимных болей, бед и обид.

Счастливо оставаться, Владимир Маяковский. 12.4.30"

В мае 1978-го Лиля Брик упала и сломала шейку бедра. Ей было уже 86 лет, и она прекрасно понимала, что никогда не встанет с кровати. Она предпочла принять смертельную дозу снотворного. Выбрав момент, когда муж уехал по делам, она проглотила припасенный нембутал и стала писать предсмертную записку, которую закончить не успела: "В смерти моей прошу никого не винить. Васик, я боготворю тебя! Прости меня! И друзья, простите..."

Вся Лиля Брик в этой записочке. Найти в себе силы сказать самые теплые и ласковые слова мужу и извиниться... Она действительно была добрым и чутким человеком, а что еще нужно музе? Окажись она тогда, в апреле 1930-го, в Москве, кто знает, может быть, она бы и отвела руку поэта от пистолета. Но история, как известно, не признает сослагательного наклонения...

УЖЕ во времена застоя, году в 68-м, журнал "Огонек", который тогда редактировал А. Софронов, а за ним и другие издания начали позорную кампанию против Лили Брик. Мол, не муза она была Маяковскому, а самозванка, которая эксплуатировала его. Да и то, что Лиля была еврейкой, делало ее если не жидомасонкой, то во всяком случае человеком в высшей степени подозрительным. Тогда, помнится, я подумала, что, доживи Маяковский до того времени, он бы не в себя выстрелил, а в тех, кто поливал его любимую грязью.

«Всем.
В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.
Мама, сестры и товарищи, простите, - это не способ (другим не советую) - но у меня выходов нет. Лиля - люби меня.
Товарищ правительство, моя семья - это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь - спасибо. Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся. Как говорят - «инцидент исперчен», любовная лодка разбилась о быт. Я с жизнью в расчете, и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид, Счастливо оставаться.
Владимир Маяковский.
Товарищи Вапповцы, не считайте меня малодушным. Серьезно - ничего не поделаешь. Привет.
Ермилову скажите, что жаль - снял лозунг, надо бы доругаться.
В. М.
В столе у меня 2000 руб. внесите в налог.
Остальное получите с Гиза.» - такова предсмертная записка Владимира Маяковского, якобы написанная им перед самоубийством.
Две смерти до сих пор вызывают массу сомнений в литературном мире: самоубийство Есенина в «Англетере» и самоубийство Маяковского. Если обстоятельства гибели Есенина вполне объяснимы, то с Маяковским все гораздо сложнее. Он выстрелил в себя, но упал не вбок и не назад, а вперед - так, что при падении сломал себе нос. Прощальную записку он, по свидетельству друзей, носил в кармане два дня. Тело сначала лежало ногами к двери, но потом было перевернуто к двери головой. Масса разночтений и в уголовном деле о смерти поэта.
Причин самоубийства Маяковского называлось немало: ему не дали визу в Париж, где была Татьяна Яковлева, на которой он хотел жениться, публика не приняла «Баню», потом до него дошли слухи о замужестве Яковлевой. Он влюбляется в молодую актрису Веронику Полонскую и, пока Брики находятся за границей, спешит жениться и переехать на новую квартиру. Для этого он даже вносит деньги в жилищный кооператив РЖСКТ им. Красина (после смерти поэта туда переселятся Брики). Но отношения с Полонской развиваются не так быстро, как ему хотелось бы, квартира пока не готова, Брики вот-вот вернутся, а тут еще болезнь горла, возможно, грипп, который доводил Маяковского до безумия.
Утром 14 апреля 1930 года, в понедельник, Маяковский приезжает к Полонской, вместе они отправляются в его комнату на Лубянском проезде, он уговаривает ее остаться, она спешит, уходит - вслед ей несется грохот выстрела. «Я вышла. Прошла несколько шагов до парадной двери. Раздался выстрел... Я закричала. Заметалась по коридору... Вероятно, я вошла через мгновение. В комнате еще стояло облачко дыма от выстрела. Владимир Владимирович лежал на полу, раскинув руки...»
Единственные, кто совершенно не удивился самоубийству Маяковского, были Лиля и Осип Брик. Лиля Юрьевна убеждала всех: «Володя был неврастеником. С 37-градусной температурой он чувствовал себя тяжелобольным. Едва я его узнала, он уже думал о самоубийстве. Предсмертные прощальные письма он писал не один раз».
Кстати, Лиля Брик получила половину наследства Маяковского, мать и сестры - по 1/6. Вероника Полонская, вопреки воле поэта, не получила ничего.

Александр Достян

Читать стих «Любит? Не любит? Я руки ломаю…» Маяковского Владимира Владимировича нужно не только с учетом любовной страницы его биографии, но и последнего этапа его творческого пути. Известно, что произведение «Любит? Не любит? Я руки ломаю…» - это один с набросков, которые должны были воплотиться в поэму о пятилетке.

Текст стихотворения «Любит? Не любит? Я руки ломаю…» Маяковского, как пазл сложен из отдельных частей. Каждая из них - душевный порыв человека, познавшего, что такое потерять любовь.

Произведение учат на уроках литературы в старших классах как образец любовной лирики Маяковского. Мы предлагаем прочитать стих «Любит? Не любит? Я руки ломаю…» полностью онлайн или скачать текст.

[Неоконченное]

Любит? не любит? Я руки ломаю
и пальцы разбрасываю разломавши
так рвут загадав и пускают по маю
венчики встречных ромашек
Пускай седины обнаруживает стрижка и бритье
Пусть серебро годов вызванивает уймою
надеюсь верую вовеки не придет
ко мне позорное благоразумие

Уже второй
должно быть ты легла
А может быть
и у тебя такое
Я не спешу
и молниями телеграмм
мне незачем
тебя
будить и беспокоить

море уходит вспять
море уходит спать
Как говорят инцидент исперчен

С тобой мы в расчете
И не к чему перечень
взаимных болей бед и обид.

Уже второй должно быть ты легла
В ночи Млечпуть серебряной Окою
Я не спешу и молниями телеграмм
Мне незачем тебя будить и беспокоить
как говорят инцидент исперчен
любовная лодка разбилась о быт
С тобой мы в расчете и не к чему перечень
взаимных болей бед и обид
Ты посмотри какая в мире тишь
Ночь обложила небо звездной данью
в такие вот часы встаешь и говоришь
векам истории и мирозданью

печатается без знаков препинания,
как в записной книжке Маяковского